Мысли на эпизод 1-й
1. Против чего бунтует Утена.
Помимо прочего, она бунтует против неправильных правил. Которые, в частности не позволяют ученицам одеваться так, как им нравится. И дело даже не в том, является ли форма Утены мальчишеской ― давно подмечено, что она не имеет ничего общего с тем убожеством болотного цвета, в которое облекаются ученики Академии. Сама Утена именует её таковой, чтобы запутать учительницу-бюрократку в бесконечном и бессмысленном своде правил: между прочим, весьма умно и находчиво.
2. Девушка, которая пожелала стать Принцем.
Первый эпизод ― это вовсе не эпизод, в котором, как полагают многие, рассказывается о том, что некая Принцесса пожелала однажды стать Принцем. Если посмотреть внимательно, то окажется, что это ― эпизод, где рассказывается, почему она решила это сделать, и что она под этим подразумевает.
Когда Утену сравнивают с мальчишкой, она справедливо считает это грубым и обидным, потому что она умеет ценить свою женственность. А когда её спрашивают о том, кто такой Принц ― она описывает некий идеальный образ, который сохранился в её памяти. Как мы помним, после её первой встречи с Диосом этим идеалом стал образ человека, который предпочитает защищать, а не быть защищаемым.
То есть ― желает действовать, а не прятаться, дарить, а не получать дары, отдавать, а не принимать, жить ради других, а не ради себя. И в желании Утены уподобиться такому идеалу не ничего предосудительного.
3. О вреде рукоприкладства.
Многие удивятся, если я скажу, что едва ли не самое важное в первом эпизоде ― утверждение того, что нельзя бить и обижать беззащитных девушек. Многие, размышляя об этом эпизоде, пытаются понять мотивы Сайондзи ― что сделало его таким жестоким, что оправдывает его агрессию, почему он делал то, что делал. Мотивы ― штука интересная, но прежде, чем начать рассуждать о них, нужно усвоить важную, но слишком часто ускользающую от нас вещь.
Каковы бы ни были его мотивы, то, что сделал Сайондзи, плохо.
Бить девушку ― это зло, даже если девушка плохая и того заслуживает, а у вас отвратительное настроение. Выставлять чужие чувства на всеобщее осмеяние и поругание ― зло и жестоко, даже если это чувства порядком надоевшей поклонницы, и вы думаете, что унижение только пойдет ей на пользу.
Возможно, Сайондзи нелегко приходилось со своей не в меру замкнутой возлюбленной, возможно, он мучился, страдал и даже боялся. Но это никак не изменяет того факта, что он поступил плохо.
И вот когда вы осознаете это, рассуждение о «мотивах» станет для вас совсем иным. По этому поводу хорошо сказал Честертон: «преступление ― это не трусость, преступление ― это зло».
Говорят, что если дать трусу ружье, то он станет тираном. Но, на мой взгляд, трусость сама по себе недостаточна: тиран не просто трус, он ― трус злой и жестокий. Точно также и с другими предпосылками ― они еще ничего не гарантируют сами по себе, а вот зло зачастую возникает вовсе без предпосылок, на основании одной только порочной человеческой воли. Вот и Сайондзи, какие бы у него ни были проблемы с самоутверждением или самореализацией, совершенно сознательно и уверенно выбрал самый худший путь их решения.
И что же в итоге? А очень просто ― у нашего труса просто-напросто отобрали ружье.
4. Знакомство с Невестой-Розой.
Я твердо убежден, что от того, какой мы увидим Химемию Анси в самом начале, в огромной степени зависит наше её восприятие в течение всех последующих эпизодах. Очень легко сразу увидеть ограниченный образ-стереотип: бесчувственная кукла, во всем послушная своему господину, ушедшая глубоко в себя, закрывшаяся от мира, внешне безвольная, безэмоциональная, неспособная на страдания и еще менее способная на любовь. Многие, увидев её именно такой, будут автоматически следовать этому стереотипу, а ведь он глубоко неправильный.
Анси ― не самый скучный персонаж в сериале, она ― персонаж самый парадоксальный и оттого, возможно, самый удивительный.
Самый главный парадокс состоит в том, что человека, которого я описал в предыдущем абзаце, не может быть. Требуется невероятная буря чувств, чтобы заставить человека так стойко изображать бесчувственность; нужно быть великим бунтовщиком, чтобы взбунтоваться против собственной воли, и нужно иметь поистине стальную волю, чтобы отказаться от своеволия. Нужен океан эмоций, чтобы из него родилась такое отчаянное бесстрастие, и среди этих эмоций не может не быть тесно сплетенных между собою любви и страдания.
Да и не стал бы человек безвольный и безэмоциональный так вдруг и ни с того ни с сего нарушать все возможные и невозможные правила своего поведения, пожелав удачной дуэли прекрасной незнакомке.
Конечно, дело не только в Анси. Утена не менее удивительна, и особенно удивительна она в глаза Анси, так как является живым воплощением всего того, в чем Анси разочаровалась. С момента самой первой их встречи Анси начала меняться, в ней начали просыпаться чувства, которые она давно уже считала надежно запертыми на замок. Но, каковы бы не были эти чувства, скажу одно: началось все с удивления, я бы даже сказал ― с изумления.
Удивлять тоже надо уметь, ведь удивить Невесту-Розу ничуть не проще, чем рассмешить Царевну-несмеяну. И Утене это удается.
5. Немного о поведении Утены.
Если бы меня попросили максимально кратко охарактеризовать поведение Утены, я сказал бы: «она все делает правильно и ничему не удивляется». В самом деле, эти два факта показались мне самыми важными.
Возможно, Вы скажете, что на счет удивления я немного погорячился ― Утена смотрит весьма озадаченно как на Врата на Арену, так и на замок, ей, безусловно, кажутся странными розочки на дуэльных костюмах и меч, извлекаемый из человека. Однако она удивляется этому не больше, чем туристы египетским пирамидам: видя что-то не вполне понятное, она не спешит считать это неестественным.
Я думаю, на то есть одна важная причина: Утена явно не принадлежит к тому скучному типу людей, которые не верят в чудеса.
Что же касается того, что она все делает правильно: знаете, самый, так сказать, «меткий» эпизод в этой серии ― чтение письма Вакабы. Ни один, простите меня, хренов джентльмен даже и мысли не допустил о том, что устраивать посмешище из чужих чувств ― мерзко. А толпа собралась там немаленькая. И если вы полагаете, что образ этой хохочущей кучки ― карикатурный и свойственен только для Академии, значит, вы никогда не смотрите по сторонам. Возможно, на свое счастье.
Все веселятся ― а Утена понимает, что это ― гадко. Она еще не знает, что письмо на доске ― письмо Вакабы, но она уже готова пойти против толпы, потому что та совершает нечто недопустимое. И она не просто готова действовать ― она действует.
6. О различии между знанием и чувством.
Конечно, она не одна знает о том, что хорошо и что плохо. Тога вон тоже считает, что девушек бить нельзя. Не знаю точно, почему так считает: возможно, он прочитал где-то, что это правило должно входить в кодекс профессионального сердцееда, возможно, он действительно боялся репрессий со стороны Края Света, а возможно, просто использовал повод лишний раз досадить Сайондзи, в ту пору досаждавшего ему своим чемпионским титулом.
Но самое главное ― его поступками руководит знание и расчет. Для него бить девушек не плохо. Для него это ― невыгодно.
А Утена не просто знает ― она чувствует. Чувствует, что зло отвратительно и неестественно. И она не колеблется, вызывая Сайондзи на дуэль, не имея особых шансов на победу.
И, само собой, побеждает.
7. О жертве традиций.
Еще раз акцентирую внимание: я не говорю, будто сам по себе Сайондзи плох, зол, или гадок, нет: таков его поступок.
Да, сам Сайондзи ― действительно жертва. Можно назвать его жертвой чего угодно ― традиций (правда, ни один из канонов Японии, даже древней, не содержит в себе предписаний выставлять на поругание любовные письма), самолюбия, плохого чувства юмора. Это может частично оправдать его и нисколько ― его действия.
Кодекс не говорит о том, что женщине приятно, когда её бьют, или радостно, когда её унижают. Он не оправдывает ― он разрешает, если хотите, выдает индульгенцию. Сайондзи понимает, что он делает, воспитание лишь может сформировать его мнение о том, что такое зло ― благородно, делает его мужчиной, возвышает в глазах окружающих и утверждает его социальный статус. В этом случает он готов за счет чужих страданий поддерживать эти свои благородство, мужество, репутацию и статус.
Но от этого страдания не перестаю быть страданиями, а зло ― злом. Это ― безотносительные вещи.
Можно оправдать человека. Поступки ― нельзя.
И Утена это понимала, заставив его сполна заплатить за свой поступок (скорее всего, ему же на пользу ― но об этом говорить пока рано).
2003-2005 Профессор Немуро
