Секс, страдания и язык тела
Обычно в аниме не уделяют много внимания мимике и языку жестов — просто не хватает бюджета, чтобы передать все тонкости невербальных сигналов. Но создателям «Утэны», несмотря на прискорбно маленький бюджет сериала, удалось с этим справиться. Они приберегают кадры для особенно важных моментов — нередко за счет остальных частей серии — а там, где это невозможно, мастерски используют возможности поз в пределах одного кадра. Там более чем достаточно жестов и мимики, и нигде в сериале им не уделяется такое внимание, как в сцене секса из 33 серии («Принц, мчащийся сквозь ночь»).
Эта сцена, пожалуй, одна из наиболее тщательно проработанных последовательностей кадров во всем сериале — и это знак для зрителей. Авторы намекают нам, что здесь следует обратить внимание на то, что они так старательно анимировали. Особенно здесь, где нет других очевидных причин так стараться. Это не дуэль, и здесь нет множества движений, которые нужно подчеркнуть; можно было бы потратить на все действия пять кадров и передать смысл с тем же успехом. Но авторы не ограничиваются пятью кадрами: они хотят, чтобы мы смотрели внимательно, потому что здесь есть что рассказать.
Основной сюжет сцены вполне ясен: Утэна и Акио занимаются сексом (или собираются заниматься). Но эта сцена достаточно неоднозначна по сути; сложно сказать, что конкретно происходит и что вызывает такую странную реакцию Утэны. Некоторые зрители полагают, что секса как такового не было, а было только «что-то около того». Другие считают, что Утэну изнасиловали, а ее речь — это попытка отстранения. Я же не склонна соглашаться ни с одной из этих точек зрения, и потому в этой статье я подробно рассмотрю всю сцену и разберу визуальные подсказки, с помощью которых Утэна дает нам знать, что происходит и как она себя чувствует. Начнем с кадров, непосредственно предшествующих обсуждаемой сцене.
Первое, что мы видим — рука Утэны, выключающая лампу. (Это можно истолковать как указание на то, что она действует по собственной воле, ведь обычно гасить свет — прерогатива Акио.) Здесь стоит отметить положение ее руки. Запястье не напряжено, и она дергает выключатель всего двумя пальцами. Из этого следует, что ее тело расслаблено — а ведь в этот момент она уже понимает, каким будет логическое завершение вечера. Физическое состояние показывает, что Утэна согласна с ходом событий, и она не считает, что ее принуждают что-либо делать. Она не сжимает выключатель в кулаке и не держит его кончиками пальцев, что также свидетельствует о ее расслабленности.
В таком состоянии ее тело остается на протяжение всего эпизода — вместо этого напряжение отображается на ее лице. Как известно, при использовании невербальных сигналов внутренние эмоциональные конфликты отражаются в первую очередь на лице, тогда как реакция на внешние стимулы передается через действия тела. Таким образом, мы видим, что эмоциональное состояние Утэны — по ее мнению — зависит только от нее самой; она не воспринимает Акио как агрессора или угрозу. Она не подозревает, что он может намеренно причинить ей страдания впоследствии — и мы, как зрители, искренне сочувствуем ей в ее неведении.
В следующем кадре Утэна находится спиной к зрителю, глядя в направлении лампы— и в направлении окна, которое выходит на ярмарку. (Откуда следует, что для того, чтобы посмотреть на Акио, она должна отвернуться от окна и ярмарки — можете трактовать это как хотите.) Потом она бросает взгляд через плечо и оборачивается, чтобы глянуть на Акио, прежде чем уставиться в потолок.
Хотя это не вполне относится к мимике, но этот момент указывает нам на то, что до сих пор Утэна использовала болтовню, чтобы отвлечься и не нервничать. Она не впервые ведет себя подобным образом, когда дело касается Акио — хотя сильнее всего это заметно, когда она остается с ним наедине. Данный эпизод — наилучшая иллюстрация такого поведения, но мы также можем найти другой пример в 30 серии («Босоногая девушка»). Прежде чем поцеловаться, они находятся вместе в машине, и Утэна долго разговаривает, тогда как Акио в основном молчит. Ей даже удается более или менее придерживаться темы, поскольку она ограничивается обсуждением Канаэ и тем, что Акио не очень похож на председателя.
В тот момент Утэна еще не знает, ответит ли Акио на ее чувства, и — так как она сама отвергает их — она не пытается это выяснить. Но после поцелуя она уже не может обманывать себя и считать, что между ними не происходит ничего в романтическом или сексуальном контексте — и потому вынуждена перестать закрывать глаза и притворяться, что она ничего не замечает. Вот почему более-менее связные разглагольствования Утэны в 30 серии переходят в бессмысленную (на первый взгляд) болтовню в 33 серии. Раньше еще можно было все отрицать, но теперь такой возможности больше нет, и она нервничает.
Нет ничего необычного в том, как Утэна пытается справиться с ситуацией: она — юная и неопытная девственница, влюбившаяся в мужчину старше себя, который не против связи с ней. Конечно, именно он делает первый шаг, ведь она сама никогда бы на это не решилась. Потом он говорит об этом так, словно Утэна была зачинщицей («У меня есть невеста, но ведь это тебя не остановило»), и она поддается его внушению — из-за своего чрезмерного чувства ответственности. В любом случае, каждый, кому доводилось наблюдать подобное в старшей школе, может сказать, что Утэна катится по накатанной коле. Девушкам обычно свойственно болтать, находясь с объектом своей страсти — и некоторые никогда не расстаются с этой привычкой.
Тем не менее, в данный момент Утэна странно молчалива. Это затишье перед бурей. До сих пор она прибегала к словам, чтобы не нервничать и пытаться поддержать атмосферу «дружеской беседы», но теперь ее молчание означает понимание. Она знает, куда ведет ход событий, и не пытается выбраться из них с помощью разговоров. Все это время Утэна старалась не дать этому случиться. Мысленно она боролась с собственной верностью своему принцу в надежде на то, что сможет избежать выбора между верностью и влюбленностью. Но ход событий неостановим, и хотя она не вполне готова справиться с ними, она сделала выбор... и здесь больше нечего добавить.
Выражение лица Утэны отнюдь не свидетельствует о расслабленности. Она уже не мучается выбором, принять ли ей то, что происходит, или нет, она уже все решила — она только переживает о последствиях своего выбора (и ее несложно понять). Ее брови выдают напряжение, но глаза прикрыты веками — и, хотя это не обязательно указывает на то, что она расслабилась, все-таки это знак того, что она не боится и не тревожится. Также стоит отметить, что она смотрит вверх, и Акио оказывается на периферии ее зрения. Хотя Утэна нервничает, она все-таки чувствует себя достаточно комфортно в его присутствии. Если бы она воспринимала Акио как тревожащий фактор, она бы не отводила от него взгляда, хотя и избегала бы прямого контакта глаз. Этот момент повторяется позднее, в машине, когда Утэна опять чувствует себя спокойно, не глядя на него.
Итак, наконец мы добрались до тех кадров, которые хотели обсудить. Поскольку пересказывать сцену с начала до конца будет значить повториться три миллиона раз, я предпочту остановиться на отдельных жестах и положениях тела. В построении этой сцены они зачастую играют свою собственную — и немаловажную — роль.
Начнем с правой руки Утэны — она поднята на уровень глаз. Следует предположить, что если она подняла руку, ее не удерживают — мы видим, что она двигается достаточно свободно. Отведенная таким образом в сторону рука, с чуть согнутыми (не сжатыми в кулак) пальцами — очень уязвимая поза. То, что Утэна выбирает именно эту позу, означает, что она чувствует себя в безопасности, позволяя Акио занимать настолько контролирующую позицию.
На протяжении первой половины сцены рука Утэны находится около лба. В основном она прикладывает к нему тыльную сторону ладони. Это поза задумчивости, и она выражает то, что мысли Утэны движутся очень быстро, и она отчаянно пытается найти что-нибудь, что можно сказать. В одном моменте мы видим другой задумчивый жест — она прижимает ладонь ко лбу. Этот жест означает стресс и волнение, и не случайно он совпадает с упоминанием Анфи. Постепенно ее рука сдвигается все ближе ко рту, и наконец Утэна кусает свой указательный палец. Здесь скрыто множество значений, как в контакте со ртом в целом, так и в деталях. Прикосновение ко рту, как правило, означает две вещи: ложь или сексуальное возбуждение. Здесь присутствует и то, и другое одновременно.
Ложь сложнее объяснить, так что начнем именно с нее. Тема болтовни Утэны — обед, который она должна приготовить, когда придет домой. Но обед — всего лишь предлог, и мы знаем это: на самом деле она думает об Анфи. Утэна считает, что своими отношениями с Акио она предает доверие Анфи. Она уверена, что друзья и семья должны быть неприкосновенны в этом смысле (и это неплохая линия поведения, как некоторые из вас, возможно, могли убедиться). Но, несмотря на свои убеждения, Утэна все равно спит с Акио — редкий случай, когда ее этические принципы пошатнулись настолько, что она в состоянии ими пренебречь. Тем не менее, Утэна остается Утэной — и хотя она делает то, что делает, она страдает от этого.
Прикосновение ко рту означает ложь, поскольку этот жест — подсознательный рефлекс, побуждение спрятать то, что исходит из ваших уст. Он складывается из необходимости и вины: вы прикрываете ложь, чтобы люди не распознали ее, и вы прикрываете рот, потому что стыдитесь того, что он произносит. В рассматриваемом диалоге Утэна выражает беспокойство о состоянии Анфи. Очевидно, это не ложь. Но следует учесть, что в данный момент Утэна чувствует, что предает Анфи. В глубине души она чувствует, что ее забота — не искренняя. Утэна получает то, что она хочет (как ей кажется), но похоже, что цена Акио — это такая вина, которую она не в силах вынести. В этой сцене мы видим, как она буквально выстраивает для себя защитную стену. Она твердо выражает заботу об Анфи. Но подсознательно она знает, что это — всего лишь стена отрицания, которой она пытается отгородиться от вины, и поскольку жесты исходят именно из подсознания, эта вина проявляется в них.
Также можно многое сказать об одном конкретном жесте. То, как Утэна закусывает палец — откровенно сексуальный жест, особенно в сочетании с выражением ее глаз в этот момент. Кусать собственное тело — обычно палец, костяшку или губу — это рефлекторное действие, совершаемое для того, чтобы собраться с духом во время или в предверии какого-либо физического или эмоционального потрясения. (Боль или удовольствие. Или и то, и другое. Многие люди путают эти два понятия.) В зависимости от того, какую именно часть тела вы кусаете, жест может иметь и другие значения: например, некоторые люди кусают губы в состоянии стресса. Кокетничая, женщины прикусывают губу или палец с эротическим подтекстом. Но у Утэны нет привычки кусать себя от стресса, и она однозначно не кокетничает. Она не задумывается, почему прикусывает палец, но для зрителя это очевидно. Она отвечает на некое сексуальное действие, и сложно не представить, как в этот момент Акио переходит к чему-то существенному.
Еще одна черта, на изменения которой стоит обратить внимание — это глаза Утэны. Вначале она часто моргает, и ее взгляд мечется туда-сюда — слишком быстро, чтобы на чем-то сфокусироваться. Несмотря на все эти метания, на самом деле она почти не смотрит никуда, кроме участка пространства справа от нее — в стороне от прямого контакта с Акио. Людям свойственно смотреть по сторонам, когда вскоре должно случиться что-то важное. Это не обязательно признак страха, гнева или напряжения — это признак возбуждения, которое может возникать по разным причинам, не обязательно плохим. Сейчас Утэна обеспокоена одним-единственным конкретным моментом, который неотвратимо приближается, и она очень волнуется. Но по мере того, как секунды проходят мимо, она включается в сексуальный контекст ситуации, ее суматошные взгляды прекращаются, веки тяжелеют и опускаются, она закусывает палец и смотрит только вправо от себя.
Причина того, что она отводит взгляд от Акио — нервозность не столько от того, что должно случиться, сколько от самой ситуации. Утэна до сих пор не бывала в ситуациях сексуального взаимодействия и она не уверена, как себя вести. Она смущена, встревожена, возможно, даже немного стесняется, и из-за всего этого ей нелегко смотреть прямо в глаза. То, что он не разделяет ее тревоги и таким образом позиционируется как более опытный участник, только ухудшает положение. Постепенно она отводит взгляд вправо. (В направлении окна. При желании можно трактовать это как символ потери невинности.) Одновременно с этим ее рука перемещается ближе ко рту, и — что очевидно — таким образом она может коснуться губ. Также здесь снова демонстрируется, что Утэну полностью устраивает невозможность постоянно держать Акио в поле зрения. Она не боится быть уязвимой, и открытая шея тоже намекает на это: люди обычно закрывают шею и/или напрягают плечи, находясь рядом с кем-то, кому они не доверяют.
Теперь переходим к бровям. Брови Утэны, как и всегда, служат в основном для того, чтобы подчеркнуть и раскрыть то, что читается в её глазах. Но стоит обратить внимание, что в этой сцене выражение бровей почти не меняется. Хотя другим деталям уделяется много внимания, ее брови изогнуты, подчеркивая ее беззащитную позицию и то, что она знает, что происходит. Даже будучи теоретически подготовленной, но все-таки девственницей, сложно не испытывать такие ощущения — так что неудивительно, что Утэна встревожена. Ее брови выражают напряжение еще в самом начале сцены, когда в остальном Утэна выглядит расслабленной и спокойной.
Как я уже упоминала, я предполагаю, что большая часть сцены происходит до того, как начинается непосредственно половой акт. Поведение Утэны является поведением невинной девушки перед тем, как заняться сексом — но оно резко меняется в последние секунды сцены. Утэна отворачивается, и ее глаза зажмурены. Похоже, что она испытывает боль — и, вероятно, так и есть, но также это классический пример страдальческого выражения, появляющегося на лицах многих женщин в ответ на сексуальное удовольствие. Ее голова приподнимается, подразумевая выгнутую спину; также это означает, что она может испытывать боль или удовольствие. Это похоже на начало соития. Через несколько секунд она вздыхает и начинает слегка дрожать. Вероятно, в этот момент нарушена ее девственная плева. Такая дрожь может быть и признаком оргазма, но учитывая поведение Утэны перед этим, это представляется маловероятным. Дрожь от боли — не самое обычное явление, но стоит учесть, что это боль во влагалище. Поскольку это чрезвычайно чувствительная область, особенно в возбужденном состоянии, ощущения из этой области часто приходят волнами, совпадая с ритмом кровообращения (та самая «пульсация», воспетая авторами эротических текстов и доведенная ими до абсурда). Ничего эмоционального в этой сцене нет. Эти жесты — полностью сексуальные по своей природе.
Реакция Утэны на боль длится недолго и проходит вместе с первым шоком. Через несколько секунд после того самого момента, которого она так страшилась, она поворачивает голову, глядя прямо на Акио, и задает весьма странный в этой ситуации вопрос: «Что такое вечность?» В это же время ее волосы, растрепавшись, падают на лицо, что меняет все ее поведение. По виду Утэны можно сказать, что она занимается сексом. В этот момент Утэна смотрит Акио в лицо — впервые за всю сцену. До этого она пару раз бросала на него взгляды, но не задерживала их и не выпрямляла шею, потому что собиралась тут же отвернуться обратно. Теперь она повернулась к нему навстречу, и в этом действии ясно передано, что Утэна больше не будет отводить взгляд. Момент, о котором она так переживала, наступил и прошел, и больше нет смысла страдать над своими чувствами. Во всяком случае, не сейчас. Вместо этого она задает простой вопрос и больше не говорит ничего.
В заверщающих кадрах мы видим дорогу с надписью «стоп» — на которой не снижается скорость. Как мы понимаем, Акио не склонен соблюдать правила дорожного движения — точно так же, как моральные и этические правила; подходящий момент, чтобы это подчеркнуть. Наконец, мы видим Утэну — немного со стороны — и это практически единственный кадр в серии, показанный с точки зрения Акио. Ее волосы растрепаны, пряди спутаны и переплетены. В нижнем правом углу Акио держит ее за руку. («Почему у тебя такие большие руки?») Зачем? Потому что это нужно Утэне. На протяжении всей сцены мы не видели, что делает Акио, и ничто не указывало, что он хоть как-то облегчает ей это получение опыта. Но, как выясняется, все это время он держал ее за руку. Впрочем, не стоит умиляться — Акио всего лишь прилагает минимальные усилия, чтобы не дать Утэне совсем потерять самообладание.
Почему он делает так мало, чтобы успокоить Утэну? Потому что его забавляет наблюдать, как она нервничает. Его это развлекает. Даже, может быть, заводит. Хотя ее нервозность в данном случае и не служит его целям, но и не мешает — так почему бы не получить немного удовольствия? Совсем не нужно было, чтобы Утэна сходила с ума в процессе; можно было позволить ей расслабиться и отложить переживания на утро. Но Акио нравятся страдания, которые он причиняет людям, и он не отказывается от возможности понаблюдать за этим. Особенно сейчас. По правде говоря, это довольно отвратительный поступок, даже для Акио. Итак, пока Утэна мучает сама себя, он не спешит прийти ей на помощь. Вместо этого он наслаждается зрелищем.
Подводя итоги, мы можем сказать, что около половины невербальных сигналов, которые Утэна демонстрирует в этой серии, выражают ее чувства по поводу грядущей потери девственности. На втором плане происходит еще множество движений, но они теряются за наплывом эмоций, которые обычно сопровождают это событие. Когда все заканчивается, мы видим совсем другую сторону Утэны. В машине она выглядит по-настоящему расслабленной, спокойной и даже женственной; это проявляется и в ее рисовке, и в ее мимике. Также — что неудивительно — она выглядит уставшей. Возможно, как раз от усталости она позволяет себе так расслабиться. Утэна не забыла своих чувств касательно того, что — как ей кажется — она сделала по отношению к Анфи и Диосу, но эти эмоции пока что приглушены. Она слишком утомлена, чтобы беспокоиться об этом, и слишком ошеломлена недавними событиями, чтобы задумываться о чем-то еще. В конце концов, она ведь совсем не ожидала заняться сексом с Акио.
Тем не менее, Утэна считает, что она предала Анфи, Диоса, Канаэ и даже, в какой-то степени, Вакабу. Она не была психологически готова к этому. Секс для Утэны означает больше, чем для других — ведь у нее есть ее принц, о котором она не должна забывать. Девушки часто говорят, что они берегут себя для своего единственного мужчины, но еще не встретили этого мужчину. Утэна — встретила. И она предает его с братом своей лучшей подруги. С тем, кто принял ее в свой дом и в каком-то смысле в семью. С тем, кто уже помолвлен, и к тому же стоит гораздо выше нее на социальной лестнице. Где-то в глубине души Утэна понимает, что ей не стоило в это ввязываться. Но, увы, она уже побывала с ним в постели и отдала ему то, что сберегала для своего принца. Для Утэны это значит гораздо больше, чем просто секс. Как истинная девственница, Утэна не разграничивает секс и любовь, и не может различить любовь и влечение. Она призналась себе, что любит Акио, и оказывается в ситуации, где может это выразить. Так она и делает. Ведь именно это делают люди, когда любят друг друга. Верно?
Перевод: Alre Snow
Оригинал: Giovanna, “Sex, Torment, and Body Language”
