Всего лишь вечность

Окна раскрыты настежь, и звездный свет расчерчивает пол на белые и черные полосы. Частицы пыли кружат на легком ветру, закручиваются вокруг своей оси, мучительно пытаясь удержаться в воздухе, но вновь опадают прахом на пол.

Анфи лежит на диване, как будто бы ожидая принца. Одна её рука небрежно закинута за голову, тонкие пальцы расслаблены и запутались в длинных прядях распущенных волос; ладонь другой обхватывает округлость левой груди, словно бы пытаясь коснуться сердца. Ажурная ткань кружевной ночнушки собирается вокруг ног неаккуратными складками, открывая взгляду лодыжки, колено и часть бедра.

Утэна замирает в дверном проёме. Она боса и одета в простую строгую пижаму; прямые волосы разбросаны по плечам и лезут в глаза. Кто-то однажды говорил ей: опасно будить лунатиков; и кто-то другой однажды сказал, что право каждого — спать там, где найдётся постель.

Возможно ей стоит оставить Анфи, как есть. Если Акио отыщет её, то позаботится о младшей сестрёнке гораздо лучше, чем смогла бы Утэна.

Анфи бормочет во сне. Её ладонь приходит в движение, скользит вниз по телу, следуя за изгибами шёлка, и наконец ныряет между слегка разведенных ног.

Ну, теперь-то будить Анфи точно нельзя. Анфи будет так стыдно. Утэне стоит просто подождать немного, пока она не убедится, что подруга в порядке.

Механизм планетария приходит в движение. Утэна подскакивает на месте, затем одёргивает себя — она бы нервно рассмеялась, будь в состоянии издать хотя бы звук.

Анфи не просыпается.

Тени и звёздный свет морочат Утэне глаза. Она может вообразить, будто здесь появляется мужчина с белыми-белыми волосами, темной-темной кожей и бледными-бледными глазами, и он склоняется над Анфи; будто это его руки проходят по телу Анфи, подворачивая шёлковую ночную рубашку, а вовсе не она сама двигается во сне. Под ночнушкой Анфи до болезненного худая: её ребра — шипы, а позвоночник — стебель; тени горя и голода ложатся поверх костей тенями из переплетённых листьев. Нет больше ничего, кроме белизны и черноты, создающих тело; кроме роз, у которых женское лицо: тут лепесток, тут шип, тут прядка волос.

Лепестки цветов сжимаются туже, вздрагивают, раскрываются, и тьма ожидает там, готовая приветствовать Утэну. Это не замок, где в конце концов встречаются принц и принцесса, а затем живут долго и счастливо. Это лес, где обитает ведьма, и ведьма всегда требует плату.

Утэна касается груди — там, где Анфи всегда прикалывает розу. Она с удивлением замечает, что тяжело дышит, что сердце стучит под рёбрами, точно колеса поезда. Она прислоняется к дверному косяку, и он холодит ей щёку.

Анфи спит. И хорошо. Бедной Анфи нужно поспать. Все вокруг так много от нее хотят.

Точно как в той сказке о соловье, думает Утэна — но никак не может вспомнить, что это за сказка.

Стоило бы пойти обратно к себе в постель, но она остаётся на месте, глядя на Анфи, глядя на то, как звездный свет гладит обнаженное тело Анфи — невесомые прикосновения, бездонная многовековая нежность.

• Главная
• Фантворчество
• Фанфики
• Переводы
• Всего лишь вечность